Зачем я подчинил Россию?

[elizavetayait]

Автор: Elizaveta Yait
Бета: Витомира
Фэндом: Hetalia: Axis Powers
Персонажи: Америка/Россия, Англия/Франция, Литва, Пруссия (Калининград) и многие другие.
Рейтинг: NC-17
Жанры: Ангст, Слэш (яой)
Предупреждения: OOC, Насилие
Описание: Америка добивается своего и получает Россию под свой контроль.Россия никак на это не реагирует никаким гневом или войной,а просто выполняет все,что тот скажет.Альфреда это начинает пугать и он пытается вернуть все на свои места...
Посвящение: Карнэ.
Публикация на других ресурсах: Разрешаю, но только заранее предупреждайте куда.
Примечания автора: 1.Начала писать по заявке описанной чуть выше, но сюжет уже давным давно ушел от нее Х)))
Надеюсь, никто не расстроился)
2. Народ смотрите на Рейтинг)
3. Проект закончен, уффф.

Главы с 1-7

Глава 1.

«Как все так вышло, как? Ну почему он поддался тогда, зачем все это сделал?!!»
Альфред метался по кабинету и даже не знал, радоваться или плакать из-за сложившейся ситуации. С одной стороны, сбылась давняя мечта: Россия теперь под его контролем! Но Брагинский сдался как-то легко, в этой войне ему достаточно было напасть, слегка надавить на их правительство, подкупить пару человек… да много чего по мелочам! Но это не сравнимо с двумя сотнями лет противоборства, за которые он никак не мог сдвинуть дело с мертвой точки.
В кабинет вбежал чей-то секретарь и передал Америке бумаги, но не ушел сразу: принялся ждать ответа.
Альфред бегло прочел письмо и усмехнулся: «А Брагинский, похоже, не сдается, вот и приглашение на личную встречу прислал. Явно попытается заставить меня передумать и отпустить. Ну уж нет! Я слишком долго к этому шел! Стоит последовать примеру старшенького и взять с собой оружие, всякое можно ждать от этого русского. Он, конечно, не подарок, но выпускать его из-под своего контроля я не собираюсь».
Альфред быстро взял ручку со стола, черкнул пару строк на обратной стороне и отдал письмо назад. Парнишка буквально выбежал из кабинета, забыв закрыть за собою дверь. Альфред подошел к ней и заметил за дверью сидящего брата.
— Здравствуй, Альфред.
— В чем дело? Мы вроде на послезавтра назначили встречу?
— Знаю, но я решил встретиться сегодня. Послезавтра среди толпы ты меня даже не заметишь, это в твоем духе.
Джонс покраснел, такой грешок за ним действительно водился.
— Прости, заходи тогда,— Америка пропустил Мэтью и закрыл за ним дверь.
— А кто это был?
— Ты про курьера? Он мне приглашение на встречу от России принес. Думаешь, не стоит идти?
— Зачем спрашиваешь, ты ведь и так все решил. Я здесь по другому вопросу. Он, кстати, тоже связан с Россией.
— А что с ним?
— Я и не говорил о нем, я о его сестрах. Среди жителей уже начались волнения: эти страны без поддержки брата не протянут. Похоже, они собираются напасть на тебя.
— И называют это освободительной войной, я в курсе. Но герой — я! Я и так освободил весь мир от России!!! Теперь все могут жить спокойно, и…
— Но все же подумай над тем, что будешь делать. Две разгневанные девицы, как сказал когда-то Пруссия, это страшно!
— Не преувеличивай. Тем более, я все продумал. Не держи меня за дурака.
— Похоже, я единственный знаю об этом, потому и прошу подумать. — Уильямс встал со стула, на котором просидел все это время, и, прежде чем уйти, добавил: — Но будь осторожен, Россия не так-то прост, я хорошо узнал его, когда он был моим соседом. До встречи.
— Не нагнетай! Я ведь герой! Пока! — Америка проводил брата взглядом и сел за рабочий стол. — Умеет же он испортить настроение.
Альфред откинул голову на спинку стула и, пялясь в потолок, продолжил думать о победе. Настроение медленно, но уверенно пришло в обычное оптимистичное состояние. И уже через несколько минут он начал пускать по кабинету и из окна самолетики, думая про то, как замечательно все сложилось.

Глава 2.

Следующий день не был бы ничем примечателен, если бы Альфреду не предстояла встреча с Россией. Он, прежде чем отправиться на нее, заглянул к президенту, выслушал все его стандартные наставления, все его просьбы не делать глупости и, захватив пистолет, отправился в кафе, в котором его уже должен был ждать Брагинский.
Но того, к великому разочарованию Америки, в кафе не было, хотя, правильней сказать, там вообще никого не было: ни официантов, ни бармена у стойки, ни посетителей. Альфреда, конечно, еще вчера смутило русское название «Бистро», но такого он никак не ожидал.
— Эй! Есть кто живой? РАША~! Ты здесь?! — начал кричать Альфред, надеясь, что произошло какое-то недоразумение. И на его зов вышло именно это недоразумение, в пальто, как всегда, но еще и в переднике.
— А, Альфред, прости, еще минутку, — немного растерянно, со своей вечной улыбкой сказал Россия и снова скрылся на кухне. — Ты блинчики с чем любишь?
— С сиропом кленовым, — по инерции, не задумываясь, ответил Америка, садясь за стоящий рядом с входом на кухню столик. — А где все? — спросил он, все еще осматриваясь, надеясь на то, что здесь есть еще кто-нибудь кроме России.
— Я дал им выходной, хотел сам тебе что-нибудь приготовить. Ведь мы теперь будем жить вместе, верно? — Россия снова выглянул из кухни, но уже неся две стопки блинчиков, политых сиропом. Он поставил одну тарелку перед Альфредом, а вторую перед свободным стулом и тоже сел за стол.
— Они хоть не отравлены? — спросил Америка, тыкая вилкой в угощение. – Стоп! Жить с тобой вместе?! Я не собираюсь создавать союз! — в панике Джонс чуть не вскочил.
— Союз? Зачем? — Россия вопросительно повернул голову на бок. — Нет, ну, если ты, конечно, сам хочешь…
— Нет! Не надо, — осекся Альфред. — И ты даже не скажешь, что мечтаешь о том, что бы все стали едины с Россией?
— А, ты об этом… Конечно, мечтаю, — Брагинский снова улыбнулся, а Альфред облегченно вздохнул: «Есть все-таки вещи, которые не меняются».
— Но раз я теперь живу с тобой, то получается наоборот.
От такого сравнения Америка чуть не подавился блином.
— Я не ты! Я несу людям мир и демократию! И, если уж на то пошло, то ты мой подчиненный и должен выполнять все, что я скажу!
— Хорошо, — Россия улыбнулся и продолжил уплетать блины.
— И я не принимаю никаких возражений… ЧЁ?!!
— Ну, я говорю, что согласен. Ты, кстати, добавку будешь? — спросил Россия, показывая вилкой на опустевшую тарелку.
— А, да, — Америка и сам не заметил, как все съел. «А он, оказывается, неплохо готовит. Если он останется у меня жить, может, оно и к лучшему, тем более я смогу за ним присмотреть». Он наблюдал за тем, как Россия доедает последний блин и выбегает на кухню за добавкой. Он уже хотел было расслабиться, но вовремя вспомнил, что Брагинский пригласил его сюда неспроста. — Кстати, а что ты хотел у меня узнать?
— Когда? — с кухни откликнулся Иван.
— Ну, зачем ты меня пригласил? Я тебя, Раша, знаю, ты что-то задумал.
— А, точно, я хотел узнать насчет сестер. Они, похоже, собираются напасть, что будешь делать?
Россия говорил ровно, без запинки, но его лица Джонсу не было видно, о чем тот очень сожалел.
— Я не собираюсь говорить тебе о своих героических планах раньше времени.
Альфреду совсем не нравился спокойный тон России и он пытался его позлить.
— Но, возможно, ты дашь мне с ними встретиться, я бы попробовал с ними поговорить. Они, я думаю, успокоятся, когда узнают, что со мной все в порядке.
Такая идея у Америки уже была, но то, что Иван сам озвучил ее, вызвало волну недоверия. И все же…
— Я подумаю, — сказал Альфред, принимая новую порцию блинчиков из рук России. Брагинский улыбнулся и сел на прежнее место, но теперь в дополнение к блинчикам он поставил бутылочку «Хеннесси».
— Что это?
— Коньяк, — как ни в чем не бывало, ответил русский.
Альфред, наученный горьким опытом распития спиртного вместе с братом, решил отказаться. «Знаю я его, выпьет бочку и ничего, а меня потом вперед ногами отсюда выносить будут. Нет уж!»
— Я не пью.
— Завязал?
— Просто не пью.
— А я выпью, — Россия налил себе в низкий бокал коньяк и, взболтав его, выпил содержимое залпом. Америка чуть не подавился от испуга. «А интересно, что будет, если он напьется?»
— Больше не пей.
Россия поднял на него глаза, и ждал объяснений. Но их не последовало.
— Если я брошу пить, ты дашь мне встретиться с сестрами? — снова опустив глаза, спросил Брагинский. Улыбка пропала с его лица, что заставило Альфреда напрячься еще больше. Но он герой, он не мог спасовать. И уж если играть в миротворца, то стоит позволить им встретиться, тогда никто даже не подумает назвать его жестоким, тем более он планировал там присутствовать. Или…
— У меня на завтра запланирована встреча со странами, будут и твои сестры.
— Знаю.
— Откуда?
— Альфред, я знаю, что вы там собираетесь обсуждать и, как ни странно, меня тоже туда пригласили.
— Кто? Почему мне не сказали?
— Англия и Франция хотят решить все вопросы, пока я еще что-то значу. Ты же сам знаешь, когда все признают меня твоей колонией, мое слово не только не будет иметь веса, вся ответственность за обе страны будет на тебе.
— Это и так уже все признали, но все равно ты будешь говорить, когда я скажу и где скажу! — Альфред сегодня не был настроен на уступки, ему сильно хотелось выглядеть перед Брагинским хозяином ситуации. Нет, даже больше: его слово — закон для всех!
— Я уже понял, можешь не повторять, — обреченно сказал Россия, вставая из-за стола и схватив бутылку «Хеннесси». Америка тоже резко встал, ожидая нападения от своего врага и даже потянулся к оружию, но Брагинский лишь покачнулся на месте и побрел к выходу.
— До завтра, — буркнул он уходя. Альфред ничего не ответил, несколько минут он так и стоял, а потом ругнулся и вышел из кафе.

Глава 3.

Встреча проходила почти как обычно. Страны спорили, ругались, некоторые даже дрались. Германия, как всегда, пытался усмирить этот балаган. Надо сказать, результата он добивался далеко не каждый раз. Сейчас он не мог попросить Россию взмахнуть своим краном перед Евросоюзом, после чего те обычно успокаивались и обсуждение насущных проблем возвращалось на круги своя. Теперь Россия сидел рядом с Америкой, а не напротив него, как раньше. Теперь они не сверлили друг друга взглядами. Теперь Россия сидел в наручниках и без крана, подперев подбородок тыльной стороной ладони. Он не слушал ничего из того, что говорилось на собрании, он ждал момента, когда собрание кончится и он сможет поговорить с сидящими напротив него сестрами.
Альфред тоже сидел весь на иголках, слушая в пол-уха, но все же успел выразить свое недовольство Англии и Франции, после чего долго смеялся. Но, столкнувшись взглядом с Беларусью, тут же вспомнил, что не все так радужно, как могло показаться со стороны. Вопросы, касающиеся «мимолетной», как ее назвал Британия, войны, обсудили практически без участия Брагинского, он лишь в присутствии всех подписал какие-то бумаги, после чего все посчитали, что собрание можно считать оконченным. Все сделали вид, что забыли о нерешенным конфликте с Беларусью и Украиной, и быстро начали покидать зал. Им было страшно смотреть на мрачного Ивана. Он наводил тихий ужас даже когда на его лице была улыбка, а теперь все это было просто невыносимо.
Альфред тем временем улыбался, пожимал руки и поглядывал на Россию, к которому уже подбежала Беларусь. Америка видел, что она что-то шепчет, обняв своего брата, и факт того, что он не слышит ее слов, начинал раздражать. Надо было следить за Россией, который все это время, уткнувшись в ее волосы, тоже шептал нужные сейчас слова. Но еще больше раздражало то, что он снова начал улыбаться, так же как прежде, а может, даже мягче. Наконец Россия обнял и Украину, что-то шепнул, потом отстранил от себя, утер ее заплаканные глаза и, наконец, повернулся к Альфреду.
«Интересно, что он от меня хочет?» — Отпустив руку Японии, которого уже минут пять насильно держал в зале, Америка подошел поближе. Первым делом он сверкнул фирменной голливудской улыбкой и поцеловал руку Украине. Попытался поцеловать и Беларуси, но нож в руке ясно говорил, что так делать не следует, поэтому он лишь мягко ее пожал.
— Отпусти брата! – сразу потребовала Арловская.
— Я его не держу, — сказал Америка, предусмотрительно отступив на шаг. — Теперь он просто находится под моей опекой.
— Несколько сотен тысяч вооруженных солдат ты называешь опекой? Ты хоть думаешь о других странах?
— Они не солдаты, а миротворцы! — сразу поправил он. — И они нужны, чтобы не допустить гражданской войны (Иван отвернулся и закрыл глаза рукой). А что касается других стран, я никого не обижал.
— Неужели? — Наташа прищурилась, от чего Альфреду стало не посебе. — А как же наши с Ваней договоры о сотрудничестве и так далее? С установлением твоей опеки они перестали действовать. Нефть и газ перестали к нам поступать, и если бы не Венесуэла, то не знаю, что с нами было бы! — Арловская начала медленно наступать на него, поднимая нож.
— Хорошо, я подумаю над этим, когда вернусь домой, — осторожно отступая, сказал Альфред. Что не говори, сейчас она пугала его больше, чем Брагинский.
— Даю пять секунд. Раз! Два! Три! — На счет три нож уже был занесен над Америкой. Он начал поспешно искать глазами помощь, но все страны уже разошлись. — Четыре! — В последний момент он заметил стоящего в стороне Россию.
— Россия, — впервые в жизни правильно назвав его по имени, позвал Джонс, — спаси!
— Пять!
Твердая рука остановила нож. Как Брагинский так быстро успел оказаться позади нее, Альфред не мог даже представить. Беларусь пыталась вырвать руку, но Россия крепко держал ее в стальных тисках. В конце концов, она сдалась. Брагинский пристально посмотрел на сестру и, забрав нож, отпустил.
— Я даю слово, что разберусь со всем, — сказал Америка, придя в себя и протягивая ей руку. Немного недоверчиво она все же пожала ее, как бы соглашаясь на отсрочку гнева.

Глава 4.

Альфред был доволен как никогда, качаясь на стуле и жуя бургер. «Нет, я гений! Мало того, что получил в свое полное подчинение Россию, так теперь еще и заключил два выгодных контракта! Надо позвонить брату и похвастаться, хотя лучше лично приехать и испортить настроение». Альфред мечтательно улыбнулся, вскочил на ноги с рабочего места, снял с вешалки куртку и выбежал на крышу, где стоял его личный самолет.
На том берегу Атлантического океана его «с распростертыми объятиями» ждал Англия. Артур сидел рядом с посадочной полосой, а перед ним стоял столик и пустой стул. Он даже не взглянул на Америку, когда тот поздоровался с ним, а, как и прежде, продолжал потягивать крепкий ароматный напиток.
— И зачем ты приехал? — начал англичанин, когда лицо Альфреда приняло страдальческий вид.
— Я хотел услышать от тебя поздравления лично! А твое письмо, присланное пару дней назад, звучало не очень-то радостно, — сказал Альфред, оседлав стул и положив руки на спинку. Англия смерил Америку скучающим взглядом и поставил чашку в сторону. Ему всегда казалось, что чай отдает колой, когда рядом сидел младшенький.
— Если жаждешь от меня своего признания, то только через мой труп! Я совершенно не настроен так оптимистично, как ты. Но тебе, идиоту, никогда не понять ситуации не то, что в мире, а даже на твоей родине — Европе.
Альфред внимательно посмотрел на Артура: тот тоже умел портить ему настроение. После подобных разговоров становилось ясно, в кого пошел Мэтью.
— Ты как Канада, слишком беспокоишься. Все путем! Теперь можно не бояться его.
— Альфред, мальчик мой, я слишком хорошо его знаю, и вполне обоснованно так говорю. Во-первых, — Англия начал артистично загибать пальцы, — пошатнулось равновесие на мировой арене для кого-то, конечно, в худшую, а для кого-то в лучшую сторону. Мне, разумеется, пока жаловаться не на что, но, боюсь, это еще нам всем аукнется. Во-вторых, Россия не на столько глуп, чтобы просто сидеть на месте. В-третьих, вспомни историю. Даже когда мы: я, Франсис и Карьедо, — были Империями, даже тогда воевать с, казалось бы, не таким уж сильным Россией нам и в голову не приходило. А когда Франция все-таки решился, то получил по пятое число: Россия со всей своей заботой проводил его пинками до Парижа.
— Любишь же ты это вспоминать, — произнес Америка, всматриваясь в довольное от воспоминаний лицо брата.
— Тем не менее, я прав и, пожалуй, продолжу. В четвертых, Россия не тот человек, и, уж тем более, не та страна, которая будет беспрекословно кому-то подчиняться, особенно если этот кто-то — ты, — Англия закончил и поднес чашку ко рту: от продолжительной тирады у него в горле пересохло.
— Он согласился на мои условия и даже выполнять все, что я скажу.
— Что?!! Кхе-кхе-кхе! — Англия от шока подавился чаем.
— Я не вру, — Америка улыбался, наблюдая за реакцией брата. — Он сам согласился со всем и даже уговорил сестер подписать договор на выгодных для меня условиях.
Англия несколько минут в недоумении смотрел на сияющего от счастья Америку и пытался понять, шутил тот или нет. Но, судя по его довольному лицу, Артур все же заключил, что это правда или, по крайней мере, Альфред думает, что правда.
— В любом случае, я прошу тебя пока не делать ничего опрометчивого, а то мы все получим отдачу от твоих безответственных действий, как во время кризиса. Ну, или хотя бы перед этим посоветуйся со мной. Знаю, что мнение ты не изменишь, но хотя бы я буду знать, к чему готовиться.
— Да иди ты! Все настроение испортил, — обиженно вскочил Джонс.
— Если не забыл, это ты у меня дома, — Британия возмущенно поднял брови. — А если действительно ждешь от меня признания, то получишь его через год, при условии что мы все будем живы, а Брагинский еще не сбежит от тебя.
— Значит, пари! — загорелся идеей Альфред. Он тут же протянул руку Англии и теперь ждал ответа. Англия тоже встал и пожал руку. – А на что спорим?
— Ну, вроде на мое признание?
— Это само собой, но нужно что-то еще, — Америка задумался, и тут же к нему пришла гениальная мысль. — Ты при всех поцелуешь Франсиса в засос.
— Чего?!
— Уже испугался?
Фраза задела гордого англичанина за живое.
— Нет, — он сжал руку сильнее. — Но тогда ты публично откажешься есть свой фастфуд.
Америка чуть не потерял челюсть от возмущения.
— Это как-то не равноценно, но я соглашусь, потому что уверен, что победа за мной!
Англия разбил руки, и Америка, гордо задрав голову, направился к самолету.

Глава 5.

Альфред вернулся домой ближе к вечеру и сразу же побежал на кухню, где его уже ждал Литва. Торис, как всегда, возился у плиты. Америка настолько привык к этому, что даже разучился готовить и убирать самостоятельно. Но сегодня Литва выглядел особенно уставшим и подавленным. Он даже не заметил, как Альфред залетел в помещение, чуть не снеся полкухни.
— Литва! — позвал Америка, так и не дождавшись его внимания. Литовец дернулся и резко повернулся, чуть не задев черпаком его голову и успев облить супом. Альфреда спасли лишь очки.
— Ой, извините, — сразу спохватился Торис и начал снимать с очков макароны, параллельно вытирая американца полотенцем. — Подождите минутку, я уже заканчиваю, — сказал он, возвращаясь к своим делам.
— Хорошо, — ответил Альфред, садясь за стол, но тут же вспомнил об идее, которая посетила его на обратном пути от Англии. – Литва, ты ведь мне поможешь приготовиться к вечеринке?
— Вечеринке? А по какому случаю? Я еще не все праздники запомнил, — спохватился Литва, вспоминая, какой сегодня день. Он уже привык к тому, что у России в любой момент мог начаться праздник с транспарантами и выступлениями, обязательно оканчивающийся глубокой ночью под столом.
— Как по какому случаю? Мы будем праздновать мою героическую победу! Я хочу собрать как можно больше стран, — Америка размахивал руками, пытаясь показать, что он собирается устроить, а Литва молча наблюдал за ним, разливая по тарелкам злополучный суп. — Ну как тебе идея? Правда, грандиозно?
— Да, только я не думаю, что успею со всем справится…
— Я верю в тебя и это главное! — Америка опустил свою тяжелую руку ему на плечо, от чего тот чуть не согнулся пополам.
— А сколько будет гостей? — наконец спросил Торис, все больше волнуясь и предчувствуя неладное.
— Точно, надо составить список! — Америка влил в себя тарелку супа и скрылся в дверном проеме. Литва проводил его взглядом и продолжил ставить на стол остальные блюда.
Америка вернулся очень быстро. В руках он держал смятый лист бумаги. Похоже, Альфред уже пытался его выбросить, если не достал из мусорной корзины. Он всучил листок в руки Торису, а сам принялся за ужин.
Торис несколько секунд не решался в него заглядывать, но потом приоткрыл один глаз и пробежался по списку. Литовец в ужасе остановил взгляд на одном имени, но все же дочитал список, потом снова прошелся по нему и спросил:
— А вы точно нигде не ошиблись?
— Конечно, нет! Хотя раз ты так говоришь, то Англию все же можно оставить.
— Хорошо, конечно, но я имел виду Россию.
— Точно, совсем из головы вылетело. — Литва облегченно вздохнул, но зря. — Он же не пьет.
— К…к-как, не п…п-пье…т? — заикаясь спросил он.
— Ну, он обещал мне больше не пить… Надо что-то для него придумать, — Альфред поднял голову над миской с задумчивым видом. У Ториса уже начинался нервный тик: «Иван не пьет!!! Как Америка смог его уговорить? Он что, просил Англию его загипнотизировать или закодировать?»
— А, точно! Какое его любимое пиво?
— Балтика, вроде…
— Тогда привези ему пару бутылок безалкогольного.
Литва нервно кивнул, уже представляя, что будет завтра.

Глава 6.

Собираться гости стали ближе к девяти вечера, а все разница во времени, будь она не ладна! Альфред стоял в ковбойском костюме и своей любимой куртке на входе и приветствовал гостей, в зале суетился Литва, как отметил Франция, костюм официанта ему очень шел. Большого энтузиазма в глазах прибывавших стран Америка не видел, но как всегда не расстраивался « Еще не вечер. Вот немного выпьют, расслабятся и все пойдет по маслу»,— рассуждал он, лавируя между гостями.
В стороне от всех рядом с ящиком безалкогольного пива стоял мрачный Брагинский, хотя он и старался улыбаться, выходило это у него не очень, поэтому он плюнул на все и, утащив с собой сразу ящик, принялся напиваться, или хотя бы попытаться это сделать. Но уже после 5й бутылки он понял, что затея бесполезная и теперь сверлил глазами бокал шампанского в руках у Англии.
Но вернемся к Альфреду. Гением он, конечно, не был, но то, что алкоголь поможет всем расслабится, все-таки предугадал. На радостях того, что их угощают, особенно Швеция и Австрия, гости напились и теперь совершенно не боялись нести чушь. Родерих, как самый «трезвый», быстро оккупировал пианино и начал играть на нем непонятного содержания мелодии, чтобы хоть как-то выправить ситуацию, начал петь Франция, а пытаться его перекричать Англия. В итоге разморило и самого Джонса. К часу ночи из трезвых остались трое, причем в их число не смогли войти, хоть и старались, Лихтенштейн и Литва; Брагинский стоял, держа в руке последнюю банку, рядом уже с пустым ящиком, но вполне трезво оценивал ситуацию; Греция ничего не оценивал, он просто спал в обнимку с кошкой на кресле; Венгрия же просто не могла себе позволить выпить лишнего: кто же, как не она, понесет домой драгоценного бывшего мужа?
Альфред даже не заметил когда напился, а когда понял, было уже поздно. В процессе гулянки, он, как и его гости, успел потерять большую часть верхней одежды и теперь в штанах и галстуке с бутылкой вина в руке что-то упорно доказывал Англии, который уже где-то отрыл тунику и ангельские крылышки. Наконец спор достиг апогея, Альфред даже не замечал, о чем они спорят, просто в какой-то момент Англия вдруг резко вскрикнул:
-Это я-то не могу! Да я этого винососа сейчас уделаю!— Англия уверенным шагом пересек гостиную встал напротив Франсиса, который уже держал кулаки готовые к бою. Но то, что произошло дальше, повергло всех в шок: Артур в засос поцеловал Франсиса, причем последнему эта новая форма решать их конфликты очень даже понравилась.
-А вот ты теперь чем докажешь, что Россия тебе подчиняется!— оторвавшись от Бонфуа выкрикнул англичанин.
-А я, да я! Раша подтверди!— крикнул Альфред, обращаясь к Ивану. Россия улыбнулся присутствующим и кивнул.
-И это ты называешь доказательством?— после устроенного Англией шоу, похоже, в этот раз были возмущены все присутствующие. Альфред и на трезвую голову в такие моменты туго соображал, а, когда в тебе 4 литра тормозной жидкости, было еще хуже. Поэтому Джонс принял первую, пришедшую в голову, мысль за решение.
-А если он мне ноги будет целовать, а?— сердце в этот момент ёкнуло у всех присутствующих и их взоры мгновенно устремились в сторону Ивана. Он от столь неожиданного заявления выпустил из рук последнюю бутылку, которая тут же разбилась в дребезги.
-Согласен! Только если он это сделает здесь и сейчас,— продолжал гнуть свое Англия. Но похоже на некоторых стран это произвело отрезвляющий эффект. Германия тут же пересек разделявшие их метры и схватил его за тунику.
-Вам что жить надоело, англосаксы? Если собрались помирать, не тяните всех за собой, еще одно слово, и никто живым не уйдет,— сказал Германия, метая молнии из глаз.
-Точно, что на тебя нашло, мой друг? Ты, что, таким образом решил нам всем отомстить?
-Ничего, я не собирался делать, это Альфред все затеял, к нему и претензии.
-Даже если так, есть вещи, которые не стоит говорить,— Германия отпустил Англию и Франция, уже обращаясь к России, как можно более мягко заговорил:
— Ты не злись на него: он, когда переборщит всякий бред несет, я конечно за ним присматриваю, но в этот раз не уследил… А куда Россия делся?
Все оторвали взгляды от Англии и посмотрели туда, где все это время стоял Россия.
-Стоило на минуту отвернуться, а его уже и след простыл,— задумался Германия, потом хотел что-то сказать Альфреду насчет его поведения, но его в гостиной тоже не оказалось.
-Мистика,— сказал Артур и все снова обратили свои недовольные взгляды на него.

Глава 7.

Альфред сразу же заметил, что Россия под шумок вышел из гостиной, и решил последовать за ним. Он на ходу снял с лампы свою куртку, накинул ее себе на плечи и тоже под шумок выскочил из дома.
Он успел заметить спину, мелькнувшую за поворотом, и последовал за ним. Прошло около часа блужданий, прежде чем он понял, куда шел Иван. Америка выглянул из-за угла и увидел Ивана, стоящего на пороге купленного по совету Англии ему дома и пытающегося открыть дверь. Дверь быстро поддалась и Россия, скользнув в проем, запер дверь с другой стороны. Альфред хотел последовать за ним, но хренушки. Он тут же пожалел, что не взял с собой запасной ключ и что все-таки послушался Англию и не стал заселять Брагинского к себе.
Еще немного потоптавшись у входа, Альфред сделал глоток вина из бутылки, которую так и не выпустил из рук, и с ноги вышиб дверь. Дверной замок отлетел куда-то в сторону, а дверь, заскрипев, открылась и ударилась о стену. Он неуверенным шагом зашел внутрь и тут же наткнулся на сидящего на диване Россию. Его лицо не выглядело удивленным, даже наоборот, он как будто ждал чего-то подобного от него. Поняв, что эффектного появления не вышло, Америка как-то по-детски расстроился.
-Почему ты ушел?— забывая вставлять, где это необходимо, гласные и путая ударения, спросил Джонс. Иван поднял на него глаза:
-Извини, я немного устал,— он улыбнулся, но снова опустил глаза.
-Врешь! Почему ты отказался выполнить приказ?— Америка попытался сделать несколько шагов, но зацепился за лежащий на полу ковер и упал. Если бы его не подхватил Россия, для него все могло закончиться плачевно. Открыв глаза, он понял, что находится в объятиях Брагинского и покраснел. Бутылка упала на пол, разлив содержимое, а кое-как висящая на плечах куртка съехала и соскользнула на пол. От алкоголя язык вконец развязался, а от волнения мысли бурным потоком начали литься из Альфреда.— Ну, почему ты такой? Выполняешь все, что я скажу, соглашаешься со всем. Когда я напал, ты даже не сопротивлялся, а ведь мог. Я знаю, Что мог! Я надеялся на грандиозные сражения, а потом и героическую победу, но почему с тобой всегда все не так?
-Извини, что разочаровал, но я уже устал сражаться и воевать и не только с тобой. А с проигрышем я смирился еще после развала Союза, с тех пор я не хочу еще что-то терять. Я… Ничего…— тут Иван закусил губу, поняв, что взболтнул лишнего.
-Тогда ради кого ты готов так унижаться?— спросил он, сжав руками шарф Брагинского, но ответа не последовало.— Тогда выполни мой приказ!— потребовал он.
-Я думал, что это не более чем твоя пьяная шутка, но если это тебе так важно, то…— с этими словами Россия повалил его на диван, а сам сел на пол и снял с Джонса обувь и носки.
Альфред покраснел, а в голове начало проясняться: «Зачем я его попросил? Это же глупо. Хотя нет, почему он так легко согласился? Ради кого он идет на такие жертвы?» Сердце почему-то предательски сжалось. А тем временем Россия уже прикоснулся теплыми губами к кончикам его пальцев и начал понемногу строить дорожку из легких поцелуев вверх. Америка вздрогнул, и здравый смысл частично вернулся к нему. Он схватился одной рукой за голову, а второй отстранил от себя Ивана и с ногами забрался на диван.
-Перестань! Почему ты согласился?
-Прости, а мне не надо было?
-Да перестань! Хватит уже извиняться,— Альфред уткнулся головой в колени и накрыл ее руками. Россия встал с пола и сел рядом.
-Прости,— сказал он, смотря в пол. Америка еще с минуту просидел, молча, потом вскочил на ноги, схватил с пола куртку и босиком, не забыв пройтись по луже, направился к открытой все это время двери.
-Переезжай завтра ко мне,— сказал он, задержавшись в дверях, и, не дождавшись ответа, быстрым шагом отправился домой.